ПРАВИЛА ПОЛЕТОВ

 

                          Маленькая грустная повесть. Автор гарантирует, что за исключениемимен собственных,

              времени и места действия а также описываемых событий все остальное - абсолютная правда.

                                      Это автор: http://www.avluga.ru/avia.php?id=001

                                         Он же,  хороший человек - Дима Кузнецов!

 

                                                                                                      ЧАСТЬ 1.

                          Регулярная ежемесячная тягомотина, на которую сгоняли летчиков по велению строгих требований руководящих документов и которая официально именовалась "Разбор полетов" была в самом разгаре. Командир уже доложил о происшествиях, случившихся в межразборный период (второй пилот Сердцеедов опоздал на предполетную подготовку, кошмар! на три минуты), старший инженер поведал о замене двигателя 25-й серии на двигатель 26-й серии на одной из машин (а чем они отличаются? – практически ничем), начальник штаба пожурил летный состав за неграмотное ведение полетной документации (Брахмапутров, запомни, правильно пишется "шестьсот", а не "шессот").

            Летчики, осознавая важность происходящего, к действу относились с должным почтением. Серьезность момента не располагала к обсуждению последнего шоу телепузиков, поэтому Черноморов играл в тетрис, Опоссумов-Рыльский разгадывал кроссворд, Иванштейн заканчивал вторую партию шахмат с Пупкиным. Остальные тридцать два (точнее двадцать восемь - два экипажа в отпусках) человека занимались не менее важными делами - изучали свежую прессу, разглядывали мужские журналы или просто дремали.

              В настоящий момент выступал инспектор по безопасности полетов: - ... А теперь сказанное поясню словами. Согласно последних требований, принятыхв региональном управлении введен новый порядок оформления полетной документации.

             - Ага, все-таки, надо писать "шессот"?

             - Не остри юмором, Брахмапутров!

             - инспектор грозно сверкнул очами. Командир эскадрильи неодобрительно покачал головой, глядя в бумаги, разложенные на столе. Пупкин выиграл очередную партию у Иванштейна.

             - В целях повышения роста уровня безопасности и регулярности воздушных полетов, раздувая щеки важно продолжал инспектор,

             - с первого числа оставшегося месяца всю документацию оформляем только чернилами черного цвета. Применение синих и прочих фиолетовых цветов недопустительно.

             - Глубокая своевременная мысль, - подал голос "однофамилец юмориста Задорнова",как он сам представлялся, - чувствуется забота руководства. Борьба за безопасность полетов шла полным ходом. Андрей Незабудкин, командир самолета Ан-2, утвержденный в этой должности чуть меньше года назад, наконец-то понял, почему в летчики не берут дальтоников. Чтобы цвет чернил не перепутали! Правда, как это нововведение отразится на состояние аэродромов, исправность самолетов и подготовку летного состава он не понял. Молодой еще, что с него взять? Он, например, по своей наивности полагал, что новые полетные карты могли бы способствовать повышению безопасности, но начальство, судя по всему, было уверено, что карты выпуска 46-го года вполне соответствуют требованиям сегодняшнего дня. Разбор полетов между тем продолжался.

               Слово взял ведущий пилот-инструктор:

               - Если вопросов к инспектору нет, то приступим к методической части. Методическая часть - это такая часть, на которой рассказывают, как надо поступать в той или иной ситуации, как поступать наоборот не надо, и все это теоретически обосновывают.

               Пилот-инструктор имел огромный опыт, включающий два разбитых самолета и множество мелких аварий и потому обладал полным моральным правом учить тех, кто самолетов не ломал. Что же касается его стремительного карьерного роста, то папа ведущего пилота-инструктора, старший штурман регионального управления гражданской авиации, был тут совершенно не причем.

              - Разберем информацию по безопасности полетов о катастрофе Як-40, - продолжал ин-структор.

              - При выполнении контрольного облета самолета после замены двигателя на высоте 6000 метров экипаж, по данным расшифровки "черных ящиков", произвел недопустимые для транспортного воздушного судна эволюции, выразившиеся в выполнении "бочки" .

               Экипаж, не имея соответствующей подготовки, не справился с пилотированием. Самолет перешел в крутое пикирование. На выводе из пике перегрузки превысили предельно-допустимые нормы. Воздушное судно разрушилось на высоте 4500 метров. Экипаж погиб. Пассажиров на борту, как вы понимаете, не было.

                Понял, Незабудкин? – оратор наконец-то оторвался от бумажки, по которой читал информацию.

               - А я че? Я ниче!

               - Ты, Незабудкин, не умничай, как на празднике, - вмешался в разговор инспектор по безопасности, - здесь перед тобой не все такие идиоты, как хотелось бы, а лучше заруби себе на ус, что тех, кто нарушает правила полетов мы будем от полетов отстранять и так далее и так прочее. Будешь потом плавать, как пешеход. С задних рядов раздались аплодисменты. Командир эскадрильи закусил губу и полез под стол доставать авторучку, которую уронил очень вовремя и, конечно, совершенно случайно.

               - В связи с вышеизложенным, - продолжал пилот-инструктор, - давайте вспомним, какие силы действуют на самолет при выполнении виража. Повторение - мать учения. Верно, Незабудкин?

               - И мачеха вдохновения, - ответил тот. Инструктор извлек из пыльного шкафа не менее пыльный плакат и приступил непоср- едственно к методической работе: Таким образом мы видим, что постоянство высоты обеспечивается взаимной компенсацией вертикальной составляющей подъемной силы и веса самолета в вертикальной плоскости, а постоянство радиуса разворота обеспечивается... Далее ведущий специалист, постоянно сбиваясь и заглядывая в конспект, легко и дос-тупно объяснил летчикам, что будет, если увеличить крен самолета - самолет неизбежно начнет терять высоту. Свое выступление по данной теме инструктор закончил коварным вопросом:

              - Незабудкин, какой предельный крен у самолета Ан-2?

              - Пятьдесят три градуса, - бодро вскочил тот. Правильно, садись. Нет, погоди. Напомни нам заодно минимальную скорость, на которой возможен горизонтальный полет.

              - Девяносто шесть километров в час, - вновь так же бодро подскочил успевший было сесть Незабудкин. Для теоретического обоснования данного тезиса инструктор принялся вычерчивать на доске, напоминающей школьную, график кривых Жуковского. С третьего раза получилось. Когда методическая часть наконец была закончена слово вновь взял командир эскадрильи:

             - У командиров экипажей, вторых пилотов вопросы к руководству, предложения, заме-чания есть? Аудитория зашевелилась, предчувствуя окончание процедуры, но вопрос, заданный кем-то с галерки заставил всех притихнуть:

             - Когда зарплату давать будут? Чувствовалось, что спрашивали о наболевшем. Черноморов даже выключил свой неиз-менный тетрис и вместе со всеми устремил свой взгляд на командира эскадрильи. Возникла неловкая пауза. Комэск, виновато улыбаясь, неловко развел руками, дескать, не от меня это зависит. Прервал паузу инспектор по безопасности:

             - Хватит спрашивать такие вопросы, неприличные в нашем предприятии. А то сначала спрашивают такие вопросы, а потом приходят на вылет в нетрезвом виде лица. На том и порешили. * * * Авиатехник Олег Гаврилович Вытриносенко, которого за глаза называли дедом за солидный возраст и обстоятельность, с которой он относился к работе, занимался подгото-вкой самолетов к вылету. Только что он закончил проверять двигатель на последней, третьей машине, которую он сегодня обслуживал и теперь натягивал чехол на еще теплый капот.

            - Нафиг ее чехлить, - задал вопрос его напарник Ленька, молодой техник-приборист.

            - Лето, не выстынет.

            - Положено так, - буркнул в ответ Вытриносенко и хотел продолжить, слезая со стремянки,

            - в руководстве написано... Но Ленька его перебил:

            - О, смотри! Шагреневый бежит. Олег Гаврилович обернулся. По перрону к ним семенил тот, кого Ленька назвал Шагреневым - инженер технической службы. Маленький, лысенький, толстенький, суетный и вечно размахивающий руками он гордо нес по жизни фамилию Степлер. А Шагрене –вый... Черт его знает. Прозвище. Прилипло, и все тут.

            - Здорово, дед, - поздоровался инженер, после чего наклонился и вытер свою руку о ветошь. -

             Ленька, сбегай в ПДО , пусть девочки скажут, сколько у нас красной краски осталось.

            - Чего бежать? Вон в самолете радиостанция, спросить можно.

            - Точно. Правильно. Молодец. - Степлер заскочил в кабину ближайшего самолета, включил радиостанцию. Ленька не спеша залез следом. Вытриносенко остался на стоянке.

             - ПДО, - скороговоркой заговорил инженер, - ответим сто сорок третьему? Самолет под номером 01143 стоял на стоянке рядом. Почему Степлер начал работать в эфире, используя его позывной, а не позывной самолета, в котором находился, Ленька не понял.

              - Ленька, а где моя папка с документами? - выглянул из кабины инженер.

              - Вон, на крыле лежит, - показал тот в иллюминатор, - сейчас принесу. Выскочил из са-молета, схватил папку, запрыгнул обратно. Рация надрывалась:

              - Отвечаю сто сорок третьему, ПДО. Степлер задумчиво смотрел на соседний самолет:

              - Странно. Его ПДО вызывает, а мне не отвечает. Дурдом.

              - Он схватил у Леньки папку, бросил ее на соседнее кресло. Сверху на нее швырнул наушники и выскочил из самолета.

              - О! Олег Гаврилович, и ты здесь! - удивился он, увидев Вытриносенко. Опять по-здоровался с ним за руку, снова вытер свою руку о ветошь.

               - Дед, тут такое дело. Пришла радиограмма, - инженер начал хлопать себя по карманам. Потом обернулся:

               - Ленька, где моя папка? Тьфу... - Ленька опять сбегал, принес.

               - Вот, - Степлер вынул из папки бумагу. - В Саратове Ан-2 на вынужденную сел. При-чина - заклинивание руля высоты. Забыли отвертку в тягах управления на двадцать пятом шпангоуте. Надо проверить на всех машинах - вдруг у нас тоже кто забыл.

               - Сделаем, - степенно кивнул Вытриносенко.

               - Разрешите вопрос, - влез в разговор Ленька, - а если не отвертку найдем, а, допустим, пассатижи? Инженер сделал над собой усилие и на секунду задумался. Наконец нашелся:

               - Тут конкретно сказано, - ткнул он пальцем в бумагу, - отвертка, в тягах руля высоты, на двадцать пятом шпангоуте. Понял?

               - Понял. А краска зачем?

               - Какая краска?

                - Красная. - А-а-а! - вспомнил Степлер, - огнетушители на стоянках покрасить надо. Так чего горячку пороть, - не унимался Ленька, - сейчас самолеты разлетятся - весь день свободен. Схожу, возьму краску и покрашу.

               - Срочно надо. Комиссия на носу.

               - Сегодня, что ли?

                - Через месяц. Ленька удивленно пожал плечами. Вытриносенко ухмыльнулся и не спеша пошел осматривать тяги управления. За двадцать лет в авиации он привык ко всему. К стоянкам подъехала грузовая машина. Из нее выскочила женщина с "Беломором" в зубах и начала руководить процессов подъезда машины к самолету. Левей, левей, нахрен, - ее командному голосу вполне мог бы позавидовать генерал Лебедь.

               - Не туда, придурок!

               - Сама же орешь левее, - выглянул водитель из окна автомобиля.

               - Ну так я и показываю левее, вон туда, - рявкнула женщина и махнула правой рукой. Надя, не кури у самолета, - подошел к ней Вытриносенко. Надя глянула на него исподлобья, но поняла, что спорить бесполезно и выбросила окурок в кучу промасленной ветоши. Ленька снова полез в самолет, чтобы убедиться, что инженер не снял его случайно со стояночного тормоза. Не дай бог покатится, потом не отпишешься перед тем же Степлером.

                 - Отвечаю сто сорок третьему, ПДО,

надрывалось радио. Ленька тупо посмотрел на наушники, сел в кресло, выключил радиостанцию. Проверил тормоз - самолет был заторможен надежно. * * *У авиакасс толпился народ. Парень с банкой пава в руке наклонился к "амбразуре": - Девушка, мне, пожалуйста, два билета на Москву, на вечерний рейс.

                  - На какое число?

                  - Что? - в зале было шумно и парень не расслышал.

                  - Билет на какое число? - Повторите, не слышно. Кассиру диалог начал надоедать:

                   - Ну ты какого летишь? - По делам... Объявляется регистрация и посадка на рейс по маршруту...- прошепелявил приятным женским голосом громкоговоритель в центральном зале аэровокзала. Народ зашевелился. Какой-то юморист-самоучка попытался развеселить окружающих старым трюком:

                 - Повтори, дура, чего сказала? - Attention, please , - отозвался громкоговоритель. В помещение службы досмотра вошли трое в штатском.

                 - Кто тут у вас Мамкапапкин? - задал вопрос один из них.

                 - Я, - поднялся навстречу высокий темноволосый мужчина лет тридцати, - а в чем дело?

                 - Можно вас на секундочку? Вышли. Один из троих протянул Мамкапапкину развернутое удостоверение капитана федеральной службы безопасности. - И?

                 - У нас есть сведения, что на рейсе, который только что объявили, кто-то из иностранных граждан собирается вывозить контрабанду.

                  - Что именно?

                  -А вам зачем знать?

                  - Здравствуйте, девочки! - удивился Мамкапапкин.

                  - И что же я должен искать? Капитан понимающе кивнул:

                  - К сожалению, мы сами этого не знаем. Обращайте внимание на все подозрительное. Возможно, пробы воды, грунта, кино-, видеоматериалы. Ищите скрытые полости в чемоданах и сумках. Собственно, мы будем рядом.

                  - Оружие с собой?

                  - Что?

                  - Оружие с собой?

                  - Семен Семеныч! - заулыбались федералы старой шутке. Досмотр шел своим чередом. Пассажиры неспешно ставили свои сумки на транспортерную ленту интроскопа , выкладывали из карманов на стол металлические предметы, получали за это штампик в посадочный талон и проходили в накопитель (хорошо - не отстойник). Мамкапапкин, словно постовой, руководил потоком людей.

                   - Женщина, вещи ставим на транспортер. Да, да, на транспортер, на ленту вот эту, которая движется. Нет, женщина, не ребенка. Ребенка на ленту не надо, только сумки. И самой тоже не надо на нее садиться. Сами с ребенком проходите сюда. Так, хорошо, штампиком стук.

                    - Молодой человек, давайте ваш посадочный талон. Нет, это билет. Это тоже не то - это страховой полис. Посадочный талон вам разве на регистрации не дали? Наверху, в зале. Нет? Тогда вам сначала на регистрацию надо.

                    - Света, выпусти молодого человека, он регистрацию не прошел.

                    - Не переживайте, молодой человек, самолет без вас не улетит.

                    - Девушка, извините, но вас я пропустить не могу. Лимит

                    - три красивых девушки в один самолет. Вы уже четвертая, так что полетите следующим рейсом. Девушка застыла в недоумении. О таких правилах в авиации она слышала впервые. Федералы яростной жестикуляцией пытались обратить внимание Мамкапапкина на очередного пассажира, спускавшегося по лестнице в сектор досмотра. Мол, вот он, иноземный подданный. "Не зря свой хлеб кушают, - уважительно подумал Мамкапапкин, - моментально распознали в негре иностранца". Он опустил штампик на посадочный талон по-прежнему стоявшей изумленным истуканом девушки:

                    - Только ради вас иду на должностное преступление. Счастливого полета! - И занялся негром. Раньше с резидентами иностранных разведок Мамкапапкин никогда не сталкивался, как себя с ними следует вести не знал. Поэтому решил просто исполнять свои обязанности. Остальное - забота контрразведки.

                   - Please, put your baggage on the conveyer , - обратился он к пассажиру. Сказать по совести, английского Мамкапапкин не знал, разве что в объеме голливудских боевиков. "Fuck you" и "come on, baby" он понимал без переводчика. Просто работая на досмотре волей-неволей вынужден был выучить несколько стандартных фраз, чтобы общаться с такими вот залетными иностранцами. Однако федералы уважительно закивали головами, а негр радостно заулыбался, встретив человека, с которым можно пообщаться. Рамка металлоискателя запищала, определив наличие железа под одеждой пассажира.

                    - Sorry, come back, please. Put on the table all metal objects: coins, keys, and watches. Рамка все равно звенела. - Metal belt, - заулыбался негр еще шире и расстегнул пиджак.

                    - Sorry, - еще раз блеснул познаниями английского Мамкапапкин и проверил пассажира ручным металоискателем, после чего обернулся к ФСБшникам.

                     - Чисто! - Спроси у него, что это такое, - указал один из них на экран монитора. В просвеченной сумке было видно несколько коробочек. - Видеокассеты, - с первого взгляда определил Мамкапапкин.

                     - Yes, videocassettes, - радостно кивая подтвердил иностранец.

                     - Спроси, что записано, - попросил капитан. Это уже выходило за границы мамкапапкинских языковых познаний, однако он поднатужился и пукнул вопросом:

                     - What record on these cassettes?

                      - You are town, streets, architectural monuments, your peoples, and your nature. I am journalist and this film about your country, - скороговоркой заговорил негр улыбаясь при этом голливудской белозубой улыбкой. Интересно, их там специально учат так улыбаться? Курсы какие-нибудь, наглядные пособия... Из всего сказанного Мамкапапкин понял только три слова: люди, журналист и фильм и пытался допридумывать остальное, чтобы хоть как-то более менее связно перевести текст разведчикам, которые смотрели на него с нескрываемым нетерпением. Наконец он отчаялся сделать это, махнул рукой и перевел:

                     - Порнуха всякая. Федералы ошалело отшатнулись от такой новости.

                      - No porno, no porno! - замахал руками "шпион". Улыбка сменилась выражением неподдельного ужаса и если бы не его природная смуглость, то можно было бы заметить, как он побледнел.

                      - Мощно сказал, начальник. Внушает, голосом Алексея Булдакова выдал наконец капитан и команда федералов удалилась. "Однако, не слабо, видно, иностранцев бьют по имиджу", - подумал Мамкапапкин, протягивая негру его посадочный талон. По лестнице в зал досмотра спускался очередной пассажир. Из служебного помещения выбежал разъяренный пилот-инструктор, грозно размахивая бумагой, в которой Мамкапапкин без труда узнал сопроводительную ведомость - документ, содержащий сведения о загрузке воздушного судна и количестве пассажиров.

                        - Ты чего мне оформил! - взвизгнул пилот-инструктор. Кстати, звали его Олегом, отца его Сергеем. А фамилию Олег Сергеевич носил наследственную - Бычаров. С ударением на втором слоге. Более точно выразить характер пилота-инструктора, его отношение к жизни, чем сделали это предки, наградив его такой фамилией, невозможно. Во всяком случае автору с его скромными возможностями сие на по силам. Мамкапапкин утер слюни, которыми его забрызгал ведущий специалист, взял со стола бумагу, пробежал ее глазами.

                       - Что тебе не нравится? Вот, вот! - орал Бычаров, - ты вот сюда посмотри. - Он тыкал пальцем в документ, уже изрядно помятый. Мамкапапкин еще раз прочел ведомость.

                       - Посмотрел, - ответил как можно спокойнее.

                       - Тут вот видишь, ребенок оформлен?

                       - Вижу. - А ребенка ты этого видел? Ему уже минимум лет четырнадцать. По правилам, принятым на воздушном флоте, человек до двенадцати лет считается ребенком и учитывается по усредненному весу тридцать килограммов. После двенадцати лет это взрослый по авиационным меркам человек и вес его резко возрастает до восьмидесяти.

                         - Ты мне перегруз оформил, - наседал, разбрызгивая слюну, Олег Сергеевич.

                         – Стоишь тут, на девок глазеешь, ни хрена не соображаешь! Я на тебя докладную напишу! Я тебя уволю! Мамкапапкин нажал клавишу служебной связи:

                    - Света, пусть кто-нибудь спустится, заменит меня на минуту.

                    - Хорошо. О каком именно пассажире так темпераментно кричал Бычаров Мамкапапкин отлично понял. Его самого слегка смутил слишком взрослый вид паренька. Однако летел он с родителями, все документы были в полном порядке. Что же касается перегруза, то лишние десять килограммов этого мальчика компенсировались хотя бы тем, что его мать, худенькая миниатюрная женщина, весила никак не больше пятидесяти. Собственно на это и рассчитаны усредненные параметры учета. Тут больше, там меньше. Однако объяснять все это разъяренному ведущему специалисту Мамкапапкин в присутствии обалдевших пассажиров не стал.

                       - Пройдемте, - он взял ведомость и пошел к двери, отделявший сектор досмотра от служебного помещения. Бычаров последовал за ним размахивая руками и изрыгая оскор-бления и угрозы. Поток брани был остановлен одним коротким ударом в солнечное сплетение. Локтем второй руки Мамкапапкин уперся в подбородок Бычарова, прижав его затылком к стене. Уймись, паскуда, - зловеще прошипел он в лицо Бычарову.

                    - Забирай бумагу и вали отсюда. Я тебя не учу работать и ты ко мне не суйся. Пилот-инструктор попытался было высвободиться, но тычок в область печени убедил его в бесперспективности затеи.

                  - А докладные можешь писать сколько угодно, - продолжал Мамкапапкин. - Начхать мне на них. - Он засунул смятую ведомость Бычарову за шиворот.

                   - Все. Пшел вон, пес. * * *- Быстрее давайте, быстрее! - хрипло кричала Надя на грузчиков, которые не спеша переносили коробки из грузовой машины в самолет и аккуратно складывали там.

                   - Ходите, блин, как в штаны наклали!

                   - Так ведь взрывчатку грузим, - оправдывались такелажники, - тут аккуратность нужна.

                   - Насрать мне, взрывчатка это или гондоны штопаные, - не унималась Надя, - мне еще два борта оформлять.

                   - Эх, Надя, - хохотнул Незабудкин. Предполетный осмотр - дело важное, но почему Бы ни пообщаться с женщиной.

                   - Тебе бы плетку, пробковый шлем и надсмотрщиком куда-нибудь в Родезию на плантации. Ты вот эту наглядную агитацию видела?

                   - Андрей указал на огромный плакат, висевший на стене техздания на краю аэродрома. "Авиаторы, - призывал плакат, - сделаем воздушный флот эталоном культуры на транспорте!"

                    - Да я эту наглядную агитацию... - далее Надя выдала такое, отчего два воробья из пролетающей стаи рухнули замертво а остальные остались заиками на всю жизнь. Из-за машины вышел инспектор по безопасности. Он важно пнул колесо автомобиля (надежно ли застопорен?), Оценил расстояние от него до самолета (не дай бог на метр меньше положенного) и с ловкостью фокусника (Акопян отдыхает!) извлек из ящика с ветошью окурок, выброшенный туда Надеждой.

                   - Ну вот, - всем своим видом излучая торжество победителя обвел он взглядом присутствующих, - бросаем "бычки" не там, где урна, а в другом месте, а огнетушители, между прочим, не крашенные. А потом удивляемся, что у нас двигатели моторов отказывают, когда надо обеспечивать безопасность полетов. Он бросил окурок на прежнее место, туда же выплюнул остатки своей сигареты и гордо подняв голову пошел исполнять свой долг. Огромный лайнер Ту-154, который выруливал на старт и имел неосторожность двигаться важному чиновнику наперерез, смущенно остановился, уступая дорогу. К вечеру летный состав мог ознакомиться с приказом: "Запрещаю бросать окурки "Беломора" в коробки с промасленной ветошью". Со стороны соседней стоянки раздавался визг Бычарова:

                - Разгильдяи! Самолет к вылету подготовить не могут. За что вам деньги платят?!

                    - Что случилось, командир? - подошел к нему Вытриносенко. Как всегда невозмутимый, он вытирал о штаны промасленной спецовки отвертку.
                - Видишь, Ленька, нашел все-таки. И именно в тягах руля высоты. Может, отвертки туда на заводе-изготовителе заталкивают? Изменение в конструкции? - Потом снова обратился к Бычарову. - В чем дело, Сергеич? Чего орешь, как свинья на привязи?
               - Ты мне подерзи! - заверещал на предельно-высокой ноте ведущий специалист. - Я вас докладными замордую. Вы у меня научитесь добросовестно машину к вылету готовить!
Ситуацию прояснил бледный Ленька. В отличие от Вытриносенко он не имел такого стажа и авторитета, а потому упреки и угрозы Бычарова воспринимал всерьез.
               - Лампочка освещения перегорела в хвостовом отсеке. А у нас нет таких ламп даже на складе. А он говорит ничего не знаю, бери где хочешь. А где я ее возьму? А он говорит, что с такой неисправностью самолет не примет. А мне...
              - Зачем ему освещение? - остановил Ленькину скороговорку Вытриносенко. - Во-первых, лето, день длинный. Во-вторых, там два плафона освещения. Второй-то исправен? - Ленька кивнул. - А в-третьих, экипажу нечего делать в техотсеке. Тем более во время полета.
                - Умные все! Академики, вашу мать, - не унимался ведущий специалист. - Вы вот эту книжку читали когда-нибудь? "Руководство по летной эксплуатации" называется. - Он совал книжку прямо в лицо Вытриносенко. - Тут перечень неисправностей, с которыми разрешен вылет до базового аэродрома. Такой неисправности здесь не предусмотрено. Тем более при вылете с базы.
                - Успокойся, командир, - техник отвел от себя руку Бычарова. - Есть у меня одна лампа в запасе. Сейчас все починим. - Он сунул отвертку в карман и полез в самолет.
                  - Готово! - раздался его уверенный баритон через некоторое время. - Делов-то. Не стоило и шум поднимать.
                  - Дед, открой секрет красной армии - где лампу взял? - спросил Ленька, когда Бычаров отошел на безопасное расстояние.
                  - Где взял? Вытриносенко усмехнулся. - В кабине выкрутил. Он же там проверил плафон, значит больше проверять не будет.
                   - Страте-е-ег, - уважительно протянул Ленька. Погрузка на борту Андрея Незабудкина к этому моменту была успешно завершена.
                  - Ну что, орлы, полетели? - он направился к самолету. - Кто сегодня сопровождает груз?
                  - Не-е, командир, - дружно запротестовали грузчики, - летите сами. Мы вас на рейсовом догоним.
Взрывчатку экипажу Незабудкина приходилось возить и раньше. Особых эмоций у летчиков эта работа не вызывала. Ну, взрывчатка и взрывчатка. Хоть не воняет, как бензин, например. Неоднократно экипаж наблюдал, как грузчики с аккуратностью слонопотама швыряют коробки, после чего располагаются на них в позе римских патрициев и прямо под трафаретом "не курить" в течение всего полета в самой циничной форме нарушают это требование. Поэтому Андрея удивила реакция парней.
                  - Раньше возили аммонит, в крайнем случае тротил, - пояснил один из них, - А сегодня гексоген.
                   - И что?
                   - Ничего, кроме того, что он легко детонирует.
                   - Лаконично. Но доходчиво.

                                                                                                   Продолжение:  

                                     Всем, кому это интересно.  Извините ребята, мне просто  лениво перетаскивать сюда тест с Диминого сайта, редактировать его и приспосабливать .  Если Вас это заинтересовало, щелкайте ссылки и читайте все с оригинального авторского  сайта.   Там, кстати, найдете еще много интересного.

 

                                                                           ПРАВИЛА ПОЛЕТОВ

                                                                                      Часть  2.

                                                              http://www.avluga.ru/avia.php?id=003a

 

                                                                           ПРАВИЛА ПОЛЕТОВ

                                                                                      Часть  3.                                                          

                                                               http://www.avluga.ru/avia.php?id=003b

 

                                                                           ПРАВИЛА ПОЛЕТОВ

                                                                                      Часть  4.

                                                               http://www.avluga.ru/avia.php?id=003c 

http:ПРАВИЛА ПОЛЕТОВ                                                                                      Часть  2.                                                              http://www.avluga.ru/avia.php?id=003a//www.avluga.ru/avia.php?id=003a