Ты помнишь, как это было….!
Часть первая. Ольга!
Обалденно все переплетается в этой жизни, буквально два часа назад ходил в один частный дом на соседней улице – Шевченко 205А. Когда-то там жил мой друг Юра Виткин. Хороший мужик, хотя и еврей. В период 84-88 годов мы с ним избороздили на виндсерфингах всю Анапскую бухту. А потом уж и остальные, после нас.
Юра – настоящий Анапчанин, он уже в те годы
пускал отдыхающих, а я, когда приходили и просились,
отвечал гордо – Мы сами здесь живем… Так и жили,
на одну зарплату. А Юра за лето на машину зарабаты-
вал. Людмила моя, уже года три или четыре подряд
уезжала на лето к Маме, причем с Виталькой, а я
оставался. Первую неделю балдел, один, в своих нео-
бъятных, после общаги, двух комнатах, а потом начинал
скучать, так и скучал месяц или полтора, пока они не
появлялись.
Но в то лето, где-то в середине августа, Юрка
позвонил и попросил:
- слушай, у тебя же никого нет?
- да, никого,
- выручи, пусти одну молодую и красивую, честное слово, ну некуда мне ее девать, будь другом…
Хоть он был и Юра, но все равно еврей, т.к. он лукавил, причем по черному – женщина эта была приемной дочкой его друга, с которым он в армии служил. Брать с нее деньги – совесть не позволяла, пустить жить за бесплатно – натура еврейская, хотя скорее всего не только это, жене то ведь то же нужно было объяснить – почему эта молодая и красивая живет у них за бесплатно, то что она типа дочка какого-то там друга 25 летней давности, в данной ситуации не аргумент. Вот он и нашел выход – сплавить ее ко мне.
Пошел к нему, а там… во дворе, уже сидят на сумках двое - действительно молодая и вроде симпатичная женщина и девочка, около трех лет.
- здрасьте, я за вами….
- ну раз за нами, то пойдемте.
Взял я их сумку и пошли. Неожиданно поймал на себе неодобрительный взгляд соседки, и ее злобное из-за забора,
- знаем зачем он к себе повел….
Стерва, подумал я, по себе, небось, судит,
Дальше никаких особенностей не было, пришли, показал комнату, диван, холодильник (у нас их два было), отдал ключи, поговорили о деньгах – я обрадовался и получил с нее сразу дней за 20 вперед.
И все, мне утром на работу, ей на море, вечером, встречались у телевизора. Женька бегала по квартире, весело щебетала, а она сидела на диване и что-то вязала. Ну прям идиллия какая-то. Ей 26, мне 38, гормонов более чем достаточно и потихонечку они начали давать о себе знать. Поймал себя на том, что тянет меня на этот диван. Жду не дождусь, пока она там устроится, что бы и самому рядышком. Конечно, говорили обо всем, я ей свое, она свое, тем более, что в свои 26 она толком то еще ничего и не успела в этой жизни.
Дня через четыре обломились билеты на летнюю эстраду, там объявилась «Машина времени». Пошли и Женьку взяли. И опять сюрприз, стоит у зеркала, губки подкрашивает, а я сзади. И ничего особенного вроде, кручу в руках ключи, жду пока закончит и опять…. пригляделся и ахнул – платье открытое и ее плечи – с ума сойти!
Что такое плечи женщины, не зря их на всех балах выставляли, ноги нельзя было, а плечи можно и столько в них всего…. женского. Они и округлые и волнующие и несут так много информации обо всем - и о состоянии здоровья, и о сексуальной активности, они зовут и манят, а плечи любимой - это то же самое, но только раз в десять сильнее, а я, кажется, потихонечку уже начал влюбляться.
Вернулись, Женька спала, она сначала несла ее сама, а потом вижу – устала, я взял и нес всю оставшуюся часть дороги. И уже на своей площадке, а это шестой этаж, увидел вытаращенные глаза соседки Нины – но это меня не столько испугало, сколько насмешило. Ситуация конечно не совсем обычная, но, до поры до времени, пока близости нет, то и нет, и все что думают окружающие – это все фигня, это их личное дело.
Уложили Женьку, попили чайку и опять сели у телевизора. Зачем - непонятно, ну мне то понятно, а вот зачем ей…. подумал об этом и сердечко забилось. Нечаянно, ну совершенно случайно, положил ей руку на талию, она ничего, только спицы с вязаньем вроде быстрее замелькали. Сердце бьется, не знаю как, впервые после женитьбы…. до того-то у меня девиц было предостаточно, но это в другой жизни, а в этой - красивая, притягивающая к себе словно магнитом, молодая до безумия и главное - не моя, ну совсем не моя. Т.е. все что происходило, оно происходило через громадное такое НЕЛЬЗЯ, причем впервые.
Столько зайцев одним патроном - ведь мало этого, что я уже перечислил, но еще и рассчитаться с женой Людмилой шанс появился. Не одна она женщина на этой планете, можно и любить и трахать так же и других, т.е. я с ней рассчитаюсь за все ее подлянки, успокоюсь и буду жить как человек, без этого рогатого комплекса. Такие вот мысли в голове роем роились.
И все это сидит рядом и делает вид, что ничего не замечает. Обнял за плечи и притянул к себе. Ощущения, наверное, соизмеримые с первым прыжком, там то же было страшно, почти так же как и здесь, сейчас. Перед глазами ее лицо, глаза, губы, виноватая какая-то улыбка, глаза, которые медленно так оторвались от вязанья, поднялись и посмотрели на меня в упор,
- нельзя же, нельзя,
- ну почему, можно….
Что нельзя, что можно – фиг его знает, пока просто хотелось обнять, прижать к себе, добраться до губ и до плеч и это почти получилось, все это было перед самыми глазами.
По крайней мере, целоваться было можно, что мы и начали. Первый раз робко так, как после школьного вечера в 10-м классе, а потом…. я даже не знаю, вроде и ничего принципиально нового, но столько эмоций, страсти, желания и удовольствия – не помню, раньше такого не было никогда и ни с кем.
Ты помнишь, как это было….!
(продолжение)
В том 86-м, все наверное было так же как и сейчас, т.е. очень жарко и душно, только была не столько молодость, сколько уже зрелость. Иногда, для разминки, пробегал от причала до причала, а это пять километров по песку. На Джеметинском причале раздевался, прыгал с торца в воду, доплывал до берега и опять пять км по песочку, а иногда даже до подъезда собственного дома.
Дни летели, а дома жило счастье. Я несся с работы как на крыльях, а на столе уже был ужин. Нам уже как-то стало все равно кто и за что платит, я ходил в магазин, покупал все что она просила, а она готовила, много и вкусно. А однажды попросила купить водки. Я немного удивился, вино у нас было и вроде хорошее.
К этому времени случилось уже многое. После того вечера, когда начали целоваться – были и другие, такие же яркие и пронзительно счастливые. Первое, что мы себе позволили, это выходили на балкон (он не застекленный, шестой этаж, ночь, звезды, легкий шум с улицы). Наверное это инстинкт, потому что чувствовали себя как ласточки в гнезде на высоком дереве, т.е. в полной безопасности. Садились на стульчики, потом она перебиралась ко мне на коленки и начиналось …. просто глаза блестящие и смеющиеся, губы, руки на моей спине, на плечах, рубашки никакой не было, она постоянно гладила и целовала грудь, а я ловил ее губы, как сладкую малину с веточек с капельками росы. Это было обыкновенное человеческое счастье, которое бывает у всех, но, наверное, не все просто могут им воспользоваться. Я не знаю, сколько таких вечеров было, но больше чем два, как-то незаметно и совершенно естественно исчезла и ее рубашка, а вместе с ней и лифчик, они просто мешали целовать ее титечки. Иногда она слазила с коленок, ходила смотреть спящую Женьку, а потом возвращалась. Мы делали паузы и закуривали. В то лето, почему-то чаще всего были болгарские Радопи. Средненькие такие сигареты с фильтром, она много их привезла из Москвы. Это само по себе событие, сидеть вот в этом гнездышке, да с женщиной от которой голова кругом, да еще и с сигаретой – это что-то, не знаю, сумею я передавать ситуацию или нет, но в такие минуты, когда просто молча затягиваешься, а рядом вот такая вот, самая близкая на этой планете, по крайней мере в этом текущем времени, Конечно же, время неумолимо уходит и каждую секунду, как песчинку, хочется прожить полностью, без остатка.
И вообще, курить с женщиной, это бесподобная ситуация, можно просто очень красноречиво помолчать, а эмоции все равно будут порхать как бабочки от нее ко мне и обратно, создавая уникальную, удивительную атмосферу теплоты, доверительности и понимания. Если ты сама куришь или курила когда-то, то ты все это знаешь и без меня.
Однажды мы продолжили все эти наши обнимания и разговоры в лоджии, там гораздо больше места, там стояла небольшая деревянная кровать и можно было просто полежать на свежем воздухе. Конечно мне хотелось всего, что может дать женщина, я сдерживал себя изо всех сил, т.к. Ольгу я любил – не любил, я этого и сейчас не знаю, но уважал за все, что она для меня делает, это однозначно, видел перед собой Женьку, понимал четко, что скоро она вернется домой, а там, в Москве и родители и муж и со всем этим ей жить. Мне около сорока, ей 26, существовало понимание ответственности, мне от нее нужно было все, по крайней мере, очень сильно этого хотелось, но осложнять ей жизнь……, в основном это и сдерживало, причем довольно долго не позволяло идти до конца. Но… есть вещи от нас не зависящие, это инстинкты, которые отключают мозги и включают другие органы и механизмы. Так и в тот вечер, нацеловались, она устала, и легла вроде как отдохнуть на ту кровать в лоджии, а я ушел спать в свою комнату.
Спать не хотелось, было жарко, душно и счастливо. Не помню как, и под каким предлогом, но я заглянул туда вновь. В темноте, на фоне светлого покрывала темный силуэт лежащей на спине женщины, и очень контрастный на этом фоне белый треугольничек плавок. Сначала сел рядышком, она подвинулась, поцеловал, потом еще, еще, и еще, и впервые рука потянулась и стала стаскивать ее плавки. Далее, чисто рефлекторный жест с ее стороны, она в них вцепилась и все, ты небось и сама этот жест помнишь, конечно же не вчера такое у тебя было, не думаю, что бы в последние годы кто-то часто трусики стягивал. Но в принципе ситуация знакомая, правда. Ты же из Социализма, все мы там росли, развивались, целовались, провожались и обнимались в подъездах.
Я не убирал руку и завязалась эдакая чисто символическая борьба, я надеялся, что ей надоест, а она – сказала как-то так глухо и вроде как сердито,
- я же замужем.
На меня это подействовало и я изобразил комичную такую сцену, типа:
– что ж ты раньше-то молчала, я же не знал, говорить нужно было и т.д.
Получилось смешно, мы долго ржали, наверняка и соседей разбудили, но в конце-концов успокоились и опять оба вцепились в трусики, только с разных сторон. Возникла забавная ситуация, я видел, что с одной стороны она уже дозрела и готова на все, с другой – рука по прежнему в глухой обороне. .................................
Ну и фиг с ним, счастью все равно не было предела, все пело и звенело примерно так же как и тогда, лет 17 назад, когда это все случилось вообще в первый раз.
Ты помнишь, как это было….!
(продолжение-2, много-много лет спустя)
Как давно это было, надо всем этим столько лет, столько событий и все равно, вспоминать приятно. Впечатления, особенно тогда, на фоне всех этих обид и по сути оскорблений, со стороны моей законной и единственной - были очень сильные. Наверное, в плане социальной психологии – это было как лекарство, я почувствовал себя и человеком и мужчиной которого любят, расправил плечи и выпрямился, жизнь снова засверкала своими красками и наполнилась смыслом. Так что для меня это было не только физическое удовольствие, но и нечто большее и для обычного человека труднообъяснимое.
А время шло, мелькали дни, жизнь наша все больше напоминала медовый месяц, причем довольно счастливый.
Я специально порылся в своих фотках того времени и нашел одну, по крайней мере, хоть она и черно-белая, но представление получить можно. А что касается Москвички Ольги, то… возраст около двадцати шести, внешние данные – одним словом красивая, с этим никто не спорил, не сомневался, красивая женщина и все. Похожа чем-то на… по крайней мере черты лица и фигура, чем-то напоминала героиню одного приключенческого сериала - по имени Зена. Была такая, вся в коже и с мечом, богиня воинов Зена, защитница слабых и борец за справедливость.
Ольга конечно не была такой же воинственной, но…. характер что надо. Независимая, уверенная в себе, абсолютно ни в чем не закомплексованная, ну настоящая Москвичка. С мужем у нее уже тогда не ладилось, я глубоко не лез, я вообще тогда понятия не имел ни о муже, ни о Маме ее ни о сестричке, это все будет потом. А в тот вечер, я как всегда пришел с работы и…. и могу конечно что ни будь выдумать, но… ни фига толком не помню. Вечер как вечер, по полной программе, обнимания и поцелуи на балконе, потом в моей комнате, причем как-то я постоянно ощущал, что вот не насытился и все. Т.е. мне с ней так хорошо было, что я кончал постоянно раньше, чем собирался. Хотелось еще, но… нужно было ждать до завтра, два раза подряд у меня уже не получалось.
Наверное все было так же как и в тот самый вечер с которого я начал. Никто и не предполагал, что он был у нас последним, по крайней мере последним счастливым и безмятежным. Заснули как и положено молодоженам, крепко обнявшись, а примерно часа в четыре утра в дверь позвонили.
Услышал не сразу, потом соображал, тупо смотрел на часы, на Ольгу, она безмятежно так спала и ничего не слышала, а в дверь все звонили и звонили. Разбудил и попросил, на всякий случай, уйти в свою комнату, а сам пошел открывать дверь.
Открыл и стою с вытарщенными глазами, конечно же, то что мы делали, с моральным обликом строителя коммунизма не очень вязалось, но причем здесь Нач. аэропорта. Почему то подумал, что он пришел меня ругать за то, что сплю с Ольгой, жил он на той же лестничной площадке. Квартира чуть ли не напротив и вполне мог что-то знать. Набрал уже было воздуха, что бы объяснить, что у меня и личная жизнь вполне может быть, но….. не успел, шеф так это четко, как всегда по деловому, выдал:
- машина через пять минут, вылет через час-полтора, техники уже там, за экипажем послали. Твоих всех, у кого есть телефоны – то же вызывают. Задачу получите перед вылетом, все,
Потом подумал и уже обыкновенным человеческим голосом добавил,
- больше я то же ничего не знаю.
В то время я занимал должность Нач. службы поискового и аварийно-спасательного обеспечения полетов.
В общем, в мою личную жизнь вмешались дела государственные, в эту ночь затонул Нахимов и нужно было что-то делать, хотя никто и не знал что именно.
Помню как искал брюки, рубашку, Оля ходила по кухне в рубашке и, как и положено жене – делала мне бутерброды.
Домой я попал только суток через двое или больше, когда все немного организовалось. В первый день был жуткий бардак, чуть ли не паника, высокое начальство, боясь обвинения в бездействии, сосредоточило в районе Цемесской бухты много сил и средств, осталось только сделать так, что бы из этого был хоть какой-то толк.
А еще через сутки она улетела домой.
А вообще ничего еще не кончилось. Женька выросла, и уже вроде даже как замужем. С Петькй, своим мужем, Ольга все же развелась, где-то года четыре назад. Когда бываю в Москве, живу, как правило, у ее родителей, мы очень подружились с ее Мамой, она все знает и относится ко мне как к зятю, а я к ней как к любимой теще.
С Ольгой пишемся, и она советуется со мною по всем жизненным вопросам, вплоть до….. с кем ей спать, а с кем не стоит. Сейчас практически живет с одним доктором со скорой помощи, пока у нее все хорошо. Людмила ее то же знает, они знакомы, хотя и недолюбливают друг-друга. В общем, все мы друзья и все это потому, что еще тогда, в 1986, она предложила мне переехать в Москву и начать все с начала. Я отказался, тогда она как-то так сформулировала, типа – я человек цельный и… или – или, или мы навсегда вместе или у нас больше никогда ничего не будет, решай.
Было это в аэропорту, когда я ее провожал. Впервые в жизни у меня тряслись руки и стучали зубы, было что-то нервное, но …. что решать, все это я решил давно, еще тогда, в общежитии, в том смысле, что у сына должен быть отец, и для меня это главное.
Но, по любому, помогла она мне капитально, ущербным я себя с тех пор не чувствую.
